---

ГЛАВА 2. Древнеегипетские корни мировых бедствий [1]

1. Взгляд язычника на крестителей Руси

Большинство наших современников воспитаны так, чтобы (именно: не что, а чтобы) при слове «диалектика» их воротило с души и они старались бы перевести разговор на другую тему, а при невозможности этого — тихо продремать до конца «политбеседы». Почему?

Отступление от темы № 1 (2007 г.): О философии и методологии познания

Далее в оригинальном тексте «Разгерметизации» ответ на этот вопрос даётся в форме изложения философских воззрений, которые были свойственны авторскому коллективу во время её написания. Однако с той поры понимание вопросов, относимых к компетенции философии, расширилось и во многом изменилось, вследствие чего прежний текст оценивается ныне как тематически неполный, содержащий неточности и ошибки. Поэтому прежде, чем читатель обратится к тексту в редакции 1990 г., ему предлагается краткое изложение философских воззрений авторского коллектива, характерное для настоящего времени[2].

1. О роли философии в культуре — метафорически

У человечества и у населения России, как одной из региональных цивилизаций, — множество проблем. И нет причин надеяться, что они разрешатся сами собой, т.е. без того, чтобы люди осознали эти проблемы и поняли, как их разрешить.

Соответственно наилучшее применение интеллекта (разума) человека как раз и состоит в том, чтобы выявлять и разрешать проблемы, унаследованные от прошлого, а по отношению к будущему — указывать такие жизненные пути, чтобы не оставлять неразрешимых проблем потомкам. Собственно в этом и должна состоять миссия интеллектуалов в обществе во все времена. Как заметил ещё в начале эры римский император и философ Марк Аврелий:

«— Есть у тебя разум?
— Есть.
— Почему же ты не пользуешься им? Ведь если он будет делать своё, то чего же ещё тебе?»[3]

Однако реально человечество, включая и подавляющее большинство тех, кого почитают интеллектуалами, весьма далеко от воплощения в жизнь этого языческого завета.

Если искать метафору, кратко и ёмко характеризующую роль и место философской субкультуры в жизни общества, то философия во многом аналогична камертону:

с одной стороны на камертоне невозможно исполнить даже самую простенькую мелодию, например «Чижик пыжик», — и отсюда проистекают мнения многих прикладников о бесполезности философии как науки в том смысле, что философия сама по себе не способна решить ни одной задачи, которые решают частные научные дисциплины, особенно прикладные;
с другой стороны, если камертона нет, а у музыкантов нет абсолютного слуха, то настройка оркестра может стать проблемой, поэтому в отличие от многих учёных-прикладников, музыканты в их большинстве находят, что камертон полезен, и не предлагают их выбросить.

Ошибки во всех видах деятельности людей — объективная историческая данность. Но ошибки во всякой деятельности могут быть отнесены к одному из двух видов: 1) так называемые «случайные», которые непредсказуемо возникают в ходе деятельности, и 2) системные, которые запрограммированы ошибочными принципами построения соответствующей системы деятельности.

Понятно, что если в оркестре два камертона и один из них вместо «ля» первой октавы издаёт какой-то другой звук, то игра оркестра будет фальшива и музыка превратится в какофонию даже при безупречной кинематике движений исполнителей и дирижёра.

Если же в оркестре один камертон, однако фальшивый, — проблемы тоже будут, но несколько иного характера: «ля» первой октавы — такая длина акустической волны, что ровно ¼ её равна расстоянию между слуховыми рецепторами правого и левого уха среднестатистического человека. И поскольку музыка оказывает воздействие на эмоциональную сферу человека непосредственно, то сползание оркестра вверх либо вниз по абсолютной шкале высоты звучания, способно оказать воздействие, отличное от того, которое она должна была оказать по замыслу композитора.

Кроме того встречаются люди, чьё восприятие существенно более тонко, нежели восприятие большинства, даже профессионалов. Так упоминаемый В.И.Лениным в «Материализме и эмпириокритицизме» Эрнст Мах (1836 — 1916) одно время занимался акустикой[4] и его восприятие звуков настолько обострилось, что он в течение нескольких лет не мог слушать музыку в исполнении даже музыкантов виртуозов, поскольку слышал нестроение и фальшь в игре, которые не слышали даже музыканты-профессионалы.

Но мы подразумеваем не воздействие музыки как таковой на человека, а воздействие философии как камертона на культуру общества.

Если уподобить человеческое общество оркестру, отдельных его членов ? музыкантам, а Мироздание ? аудитории, то сложившееся к настоящему времени положение в системе «человек ? общество ? Мироздание» далеко от гармонии. Культура любой региональной цивилизации имеет свой философский камертон, и всё множество этих камертонов «звучит» по-разному. Положение усугубляется тем, что культуры некоторых региональных цивилизаций имеют более одного по-разному звучащих камертонов.

Так культура европейского происхождения, доминирующая в Европе, Северной Америке, Австралии, в приведённом выше уподоблении занимает особое положение: в этой культуре одновременно присутствуют два основных философских камертона, поскольку в ней исторически сложились и активны в формировании мировоззрения и миропонимания людей две взаимно несогласные друг с другом философии:

философия сложившихся на основе Библии конфессий вероисповедания, и философия атеистической по её сути — материалистической науки, которая в ХХ веке стала безальтернативно «мировой наукой».

И оба философских камертона в чём-то фальшивят, хотя каждый по-своему.

С одной стороны, это выражается в том, что есть проблемы, в отношении решения которых исторически сложившаяся фундаментальная и прикладная материалистическая наука на протяжении десятилетий (а то и столетий) бесплодна: проблемы как были, так и остались либо усугубились, а предлагаемые наукой рецепты их решения — на протяжении длительного времени являют свою несостоятельность, подчас порождая новые проблемы.[5]

А с другой стороны, ни одна из традиционных конфессий не выработала своей альтернативной науки, которая была бы более эффективна в тех аспектах, в которых недееспособность атеистической науки удовлетворяет только тех, кто ею занимается: для них наука — источник доходов и «положения в обществе», и они обеспокоены не тем, что поддерживаемая ими лженаука вредит обществу, а тем, что общество предоставляет им мало средств на прокорм под видом финансирования «научных исследований».

Кроме того в условиях глобализации одним из факторов, порождающих беззастенчиво атеистическое осознание жизни, которое в крайних своих проявлениях порождает идеологию вседозволенности, является то обстоятельство, что исторически сложившиеся традиционные конфессии в их совокупности предлагают людям во многом взаимоисключающие друг друга взгляды как по вопросам богословия, так и по вопросам сугубо социологическим, включая и такие вопросы, как:

В чём суть человека, отличающая человека состоявшегося от представителя вида «homo sapiens», в качестве человека не состоявшегося[6], — ведь достоинство человека обусловлено не только биологически-генетически, но и тем, что он представляет собой в результате воспитания и самовоспитания?

Как в идеале должна быть организована жизнь общества, включая жизнь глобальной цивилизации?

Как перейти от того, что есть, к некоему неведомому для большинства идеалу?

В результате межконфессиональных разногласий по этим и другим вопросам многие, не вдаваясь в их существо, отрицают жизненную состоятельность веры и религии в принципе, объясняя их наличие в культуре человечества невежеством, субъективными заблуждениями, слабостью и неустойчивостью психики людей.

Мотивация их отказа от веры и религии проста и может быть выражена словами: Если Всевышний — один единственный, и Он — не шизофреник и не интриган, то этот «плюрализм» взаимно отрицающих друг друга конфессионально-канонических мнений — не от Бога. Если бы Бог действительно существовал, то Он бы пресёк существование этого «плюрализма» мнений и пресёк злодейства, которые на основе этого «плюрализма» творятся на протяжении всей памятной истории. А раз Он не пресекает всего этого, то, стало быть, Он и не существует. Тем самым на Бога возлагается миссия быть верховным полицейским и инквизитором.

А возможность того, что этот «плюрализм» мнений люди должны изжить сами методами познания и просвещения, а не методами полицейско-инквизиторского характера, — такого рода атеистами не рассматривается…

ДОТУ

Предыдущая страница / К оглавлению / Следующая страница