Справочная служба русского языка

Но реально те, кто действительно был за социалистический путь дальнейшего развития, не получали для выражения своих мнений ни страниц газет и журналов, ни теле- и радио- эфира. Горбачёвская государственность, следуя принципам «доктора» Геббельса, отдавала всё эфирное время и страницы тогда ещё исключительно государственных СМИ только разрушителям СССР, противникам социализма и тупым догматикам и партийным бюрократам, дискредитировавшим и социализм, и СССР глупостью и неадекватностью своих мнений и дел.

В таких условиях нарастала дезорганизация работы государственного аппарата, дезорганизация хозяйства[1] и под благонамеренные речи М.С.Горбачёва, Б.Н.Ельцина и «демократической» марионеточно-прозападных оппозиционеров-антикоммунистов началось ухудшение экономического положения подавляющего большинства населения страны: дефицитными стали не только особо высококачественные товары, но и товары массового повседневного спроса, были введены талоны и системы регистрации легальных покупателей по их месту прописки или командировок.

Конечно в СССР было много социальных идиотов, которые глядя на разрастающуюся катастрофу и соучаствуя в ней, с искренним доверием ждали дальнейших разъяснений[2] в отношении происходящего от М.С.Горбачёва и прочих перестройщиков.

Были и недовольные, которые пытались призвать М.С.Горбачёва к ответственности[3]. Однако они не смогли сорганизоваться, и потому перестройка недостроенного социализма в капитализм колониального типа продолжалась.

В таких условиях, когда власть проводила антинародную политику, злоупотребляя доверием народа и непониманием людьми происходящего, а те, кто считал себя оппозицией, демонстрировали явную неспособность положить конец вероломству горбачёвского режима и придать перестройке иную направленность, снова встал традиционный для России вопрос: «Что делать?»

Но прежде, чем дать ответ на этот вопрос, необходимо было выявить и понять, что реально происходит, а конкретно:
какие факторы оказывают воздействие на развитие ситуации на протяжении обозримого исторического прошлого и в настоящем?

каковы причинно-следственные обусловленности в полном спектре действующих факторов?

Разрешение этой проблематики вылилось в написание рабочих материалов, которые в процессе работы получили название «Разгерметизация».

«Разгерметизацию» писали для самих себя прежде всего. Писали в 96-листовых тетрадях в клетку, формата близкого к А4. Писали чернильными ручками синими чернилами потому, что писание чернилами менее утомительно, чем шариковой ручкой, поскольку чернила сами стекают с пера, и ручку не надо прижимать к бумаге, чтобы шарик катился по листу и оставлял на нём свой след. Писали в свободное от работы время дома и в командировках, т.е. работали над ней по 1 — 3 часа почти каждый день.

Первотекст писали крупно (1 строка на 2 — 3 клетки[4] по высоте страницы) только на правой половине разворота тетради. Потом его перечитывали и первые исправления и уточнения вносили в текст другой чернильной ручкой, перо которой было заточено для письма очень мелким почерком (1 строка на 1 клетку по высоте страницы). Последующие одиночные исправления и уточнения вносили в первотекст шариковой ручкой-трёхцветкой красным и другими цветами.

Если возникала потребность в больших по объёму добавлениях, которые было невозможно разместить между строк первотекста, то их записывали на левой стороне разворота тетради чернильными ручками — либо основной либо для мелкого почерка. С левой половины разворота от вставок и уточнений к основному тексту на правой стороне разворота тетради шли стрелки, указывающие места, где должен находиться текст вставок и уточнений.

Если места для вставок и уточнений на левой стороне разворота не хватало, то вставки и уточнения писали в стиле первотекста после завершённых фрагментов основного первотекста либо в другой тетради, сопровождая указаниями по размещению этих дополнений в сводном тексте.

В результате неоднократного прочтения рабочих тетрадей разными людьми и внесения каждым из них дополнений, уточнений и исправлений в общий всем текст соответственно описанным выше принципам, страницы и развороты тетрадей «Разгерметизации» в своём большинстве выглядели весьма неэстетично и, на первый взгляд, представлялись нечитаемыми. Однако вопреки первому впечатлению эти рабочие материалы, благодаря общей системе производства записей, можно было прочитать однозначно как связный текст.

Если же в результате многократных перечитываний связный текст не складывался и в него требовалось вносить новые добавления и уточнения, для которых места на страницах рабочих тетрадей не находилось, то текущая редакция переписывалась набело как первотекст на правых страницах разворота новых тетрадей и процесс внесения в новый первотекст уточнений и добавлений продолжался до тех пор, пока не получался приемлемый для всех участников результат.

Поскольку проблематика, расписываемая в этих рабочих материалах, обсуждалась участниками и в личном общении с другими людьми, то у тех вставал вопрос: «Это интересно, где об этом можно прочитать?» Рабочие тетради для того, чтобы дать почитать другим, — не годились: как в силу их внешнего вида, так и в силу единственности рабочего экземпляра. Одна учительница, в такой ситуации выразила готовность перепечатать на пишущей машинке весь сводный текст из рабочих тетрадей. Она перепечатала всё на механической пишущей машинке в 5 экземплярах, каждый из которых составил почти 650 страниц машинописного текста формата А4 через полтора интервала.

Это был большой и тяжёлый и утомительный труд: ход клавиши механической пишущей машинки составлял порядка 2 см, и требовалась изрядная сила удара пальцем по клавише, чтобы пятый экземпляр в закладке[5] был читаемым, а по шумности работы, которая была главным утомляющим фактором, машинка «несколько уступала пулемёту».

Предыдущая страница / К оглавлению / Следующая страница

[1] Госплан и Совмин СССР, которые в прошлом более или менее успешно справлялись с такими проектами как космическая программа СССР, регулярное переоснащение Вооружённых сил новой техникой, вдруг внезапно перестали решать самые простые задачи планирования производства: сколько нужно мыла, зубной пасты, хлеба, молока и мяса, и как всё это произвести в должных объёмах. Но тогда же первые предприниматели «кооператоры», чтобы взвинтить цены и увеличить свои доходы, перехватывали на подходах к городам фуры с продовольствием, перекупали его на ходу, и вывали продукты питания в овраги. Ни МВД, ни КГБ этому целенаправленному массовому уничтожению продукции никак не препятствовали, хотя ТВ иногда и показывало придорожные лесные овраги, доверху заполненные гниющими свиными тушами и колбасой, — места массовой разгрузки фур предприимчивыми «кооператорами».

[2] «… нет ничего легче, как отрицать и глумиться над прогрессом, и что, напротив того, нет задачи более достойной истинного либерала, как с доверием ожидать дальнейших разъяснений» (М.Е.Салтыков-Щедрин, «Помпадуры и помпадурши»).

[3] Так предложения об отстранении М.С.Горбачёва от власти вносились в повестку дня одного из Съездов народных депутатов СССР и XXVIII съезда КПСС, но они не прошли — большинство участников съездов их не поддержало. Старший помощник Генпрокурора СССР В.И.Илюхин 1 ноября 1991 г. (т.е. после ГКЧП), хотя и с явным запаздыванием, но всё же возбудил против М.С.Горбачёва уголовное дело по статье об измене Родине, за что был отстранён от должности.

[4] 2 клетки в тетрадях тех лет — 1 сантиметр.

[5] «Закладка» представляла собой пакет листов бумаги, в котором чередовались листы писчей и копировальной бумаги. Закладка заправлялась в каретку машинки и по ней ударял шрифтоноситель.
В СССР производились только рычажные машинки, как механические, в которых вся механика работала от рук человека, так и электромеханические, в которых электромотор помогал клавишам ударять по рычагам и переводил каретку с закладкой бумаги на новую строку или к началу нового абзаца. В рычажных машинках каждой клавише соответствовал свой рычаг-шрифтоноситель, головка которого била по закладке. На головке было два символа — верхнего и нижнего регистров машинки, соответственно.
Более высокопроизводительные машинки с вращающимися при работе шрифтоносителями типа «ромашка» (символы размещались на лепестках «ромашки») и «шарик» (символы размещались на сегментах «шарика») в малом количестве закупались в капиталистических странах. Их главное достоинство было в красивых шрифтах, что обеспечивало качество печати, близкое к типографскому, и в заменяемости шрифтоносителей, что позволяло на одной и той же машинке печатать разными шрифтами (включая и специальные шрифты с математическими и прочими научными символами). Они были настолько редки, что о них даже не все слышали. На них печатали большей частью документы, предназначенные для высшего начальства, любившего показуху, и красивые поздравления сотрудникам к юбилеям, а по особым личным договорённостям — диссертации.
Непосредственно с пишущей машинки можно было получить не более 6 экземпляров текста, качество которых в смысле яркости и чёткости шрифта падало от первого экземпляра к последующим.
Квалификационные нормы тех лет для получения оценки «удовлетворительно» (тройка) по специальности «машинопись» в профессионально-техническом училище требовали скорости печати слепым десятипальцевым методом (не глядя на клавиатуру, для каждой группы клавиш — выделен свой палец) 140 ударов в минуту при количестве опечаток не более 3 на страницу через 1,5 интервала (63 символа в строке, 30 строк на странице).